Небо. Парашют. Юноша - Страница 24

– Мне кажется, твоя мама права. Из нас могла бы получиться превосходная пара.

– Ну что ты, – натянуто усмехнулась я, – я тебе совсем не подхожу. Ты такой добрый, спокойный. А я… Неряха, ленивая. Нервная очень к тому же.

– Это дело поправимое, – подмигнул Валера, – ничто не расслабляет лучше, чем общение с животными. Ты могла бы больше контактировать с Пашей и Дашей… Они тебя полюбят, вот увидишь!

– Они меня возненавидят! – горячо воскликнула я. – У меня есть сапожки из свиной кожи. И позавчера я ела шашлык.

– Какая ты смешная… – Его рука (ладошка узкая, пальцы тоньше моих) потянулась к моему лицу.

Я вскочила с дивана и нервно одернула блузку.

– Валера, мне очень жаль, но я кое-что вспомнила… Это ужасно.

– Что такое? – встревоженно спросил он.

– Я дома оставила включенный утюг! – с этими словами я рванула в прихожую. – Можно меня не провожать, ты ведь выпил. Прекрасно доберусь сама.

– Можно я тебе позвоню? – немного ошарашенно спросил ветеринар.

– Я сама тебе позвоню! – И я устремилась по лестнице вниз.

* * *

Вернувшись домой, я первым делом позвонила маме. Трубку она схватила сразу же, как будто бы весь вечер только и занималась ожиданием моего звонка.

– Ну как? – вместо приветствия набросилась на меня она. – Ты уже влюблена по уши, я догадалась?

– Как я могу быть влюблена по уши в человека, который ростом не достает даже до моих ушей? – мрачно полюбопытствовала я.

– Так я и знала, – разочарованно вздохнула мама, – ты еще такой ребенок, Сашенька. Обращаешь внимание только на антураж.

– Только, если он бросается в глаза, – без улыбки парировала я. – Мама, о чем ты думала, когда дала этому ненормальному мой телефон?!

– Я думала, что вы, может быть, полюбите друг друга… – честно призналась мама, – и потом, тебе уже тридцать. В таком возрасте выбирать не приходится.

– Но это не значит, что я должна жить в одной квартире со свиньями! Ты хотя бы знала о том, что на его балконе живут поросята? – разозлилась я.

– Да ты что? – моя мама даже как будто бы немного оживилась. – Но это говорит о том, что он оригинальный человек, к тому же…

– Лучше бы его оригинальность проявлялась в чем-нибудь еще, – перебила я, – он мог бы, например, коллекционировать антиквариат. Или хотя бы заниматься горловым шаманским пением. Но свиньи – это уже слишком.

– Значит, тебе он не понравился? – окончательно расстроилась мама.

– До тебя только что дошло?! – Честное слово, злиться на нее просто невозможно. – Мама, почему после разговоров с тобой мне в последнее время хочется только одного?!

– Остепениться? – с надеждой предположила она.

– Нет! Напиться в хлам.

– Сашенька…

– Ладно, прости, ма. Но дай мне обещание больше никогда не пытаться познакомить меня с мужчиной.

– Но я как раз хотела тебе сказать, у одной моей подруги есть сын, он только что развелся и…

– Не хочу никаких разведенных сыновей подруг. И потом, для меня это уже неактуально, – ляпнула я, – ведь я встречаюсь с мужчиной.

– Да ты что?! – моя мама всегда отличалась повышенной наивностью и легко заглотнула наживку. – А с кем?

Обмануть ее было проще простого. Клянусь, если бы у меня хватило наглости, понизив голос, объявить о надвигающейся помолвке с Филиппом Киркоровым, она, не моргнув глазом, попросила бы достать ей билет на ближайший концерт. Но изощренные пытки в мои планы не входили, поэтому врать я не стала. Ну, разве что чуть-чуть приукрасила действительность.

– Его зовут Кирилл. Он спортсмен.

– Сашенька! Поздравляю! – в ее голосе было столько торжественности, как будто бы я объявила, что беременна тройней. – У вас все серьезно?

– Похоже на то, – подтвердила я.

– Почему же ты раньше ничего нам с отцом не рассказывала?

– Сглазить боялась, – вздохнула я. Почему-то я вдруг почувствовала себя предательницей. – Ладно, мама, пора мне.

– На свидание, наверное, собираешься? – оживленно спросила она.

– Ну да, – мне пришлось держать марку до конца.

– И правильно! – похвалила родительница. – В твоем возрасте неприлично сидеть вечерами дома. Ты же у меня не какая-нибудь старая дева!

Все прекрасно.

Мне предстоял одинокий стародевический вечер – медленное смакование купленного в кондитерской чизкейка, просмотр идиотского ужастика (каждый раз, когда главный монстр кого-нибудь сожрет, я буду крепко зажмуриваться и уютно затыкать пальчиками уши), ванночка для ног с шалфеем и вялые телефонные переговоры с Леркой… Ох, нет, с тех пор как у Лерки появился Разрушитель Женской Дружбы по имени Витасик, о ежевечернем телефонном дневнике придется забыть. В этой ситуации меня удивляет только одно: неужели она-то не чувствует, что в жизни ее появился некий пробел? Как она могла с такой легкостью мгновенно отказаться от чего-то, что еще несколько недель назад скрашивало ее серые будни?

Обидно.

С остервенением нарезала я торт крупными неровными кусками. На диету сяду, как водится, с понедельника. Желательно, со следующего. Брошу есть сладкое, курить, возвращаться из супермаркета, позвякивая винными бутылками, тратить тысячи на косметику и при этом не краситься, носить на работу кроссовки, влюбляться и переживать из-за того, что Лерка мною пренебрегла.

Не успела я выставить на журнальный столик атрибуты женской радости – торт, кофе и маникюрный набор, как в дверь позвонили. Как и большинство нелюдимых старых дев, к непрошеным гостям я отношусь с известной долей подозрительности. Хотя, как заправская гадалка, могу предсказать, кто именно топчется за дверью. Вариантов немного: либо мама решила проверить, насколько правдив мой рассказ, либо неугомонная соседка Верка будет активно напрашиваться на чай. Кипятка мне не жалко, торта тоже, ситуацию омрачает лишь Веркина не поддающаяся лечению болтливость. Стоит только опрометчиво согласиться на ее кратковременное вторжение, как весь вечер придется в сотый раз выслушивать душещипательную историю об очередном ее мужике. О том, как Верка кого-то бросила или как проигнорировали ее. Невелика разница – в любом случае она будет рыдать на моем плече и обслюнявит весь халат.